Красный Петух - Страница 40

Внедрение началось сразу же после 1975 года, когда сильная "левая" волна накатила на Швецию, как и на западноевропейские страны. И одна очень небольшая группа с "подозрительными" связями - этого нельзя отрицать - в течение нескольких лет сумела занять такие посты прежде всего на Шведском радио. У большинства внедренных было общее прошлое - газета "левых" "Фолькет и бильд/Культурфронт", которой несколькими годами ранее удалось ударить по самой чувствительной части разведслужбы министерства обороны.

Прежний редактор газеты стал сейчас руководителем одной из крупнейших общественных программ телевидения 1-го канала. Другой, тогда член правления газеты "Фолькет и бильд/Культурфронт", возглавляет такую же программу 2-го канала. Журнальным приложением к программе новостей "Раппорт" руководит женщина, которая сейчас замужем за членом редакции этой газеты, в прошлом оба они были сотрудниками газеты "Норшенсфламман", получавшей поддержку из Советского Союза. А ее муж каким-то образом стал редактором отдела культуры газеты "Экспрессен".

Самый важный в этой цепочке, конечно же, Эрик Понти. Он был свободным журналистом в "Фолькет и бильд/Культурфронт" в тот период, когда газета ударила по военной разведке, а сейчас он - шеф международного отдела в "Дагенс эхо".

Статистическая подтасовка того, что все это случайно, очевидна. Ведь речь идет о круге друзей минимум в десять человек, которые, появившись в 1975 году из ниоткуда, через десять лет стали сильнейшей командой в средствах массовой информации в стране.

Никаких объяснений тому, как это могло случиться, не было. В отчете лишь констатировалось, что внедрение проводилось такими искусными средствами, что найти внутренние связи было невозможно. Например, бюрократическая машина найма сотрудников на 1-й и 2-й каналы телевидения совершенно различна, однако группа проникла на оба канала. А радио в том, что касается найма на работу, вообще не имело никаких организационных связей с телевидением. При этом коротко, но ясно отмечалось, что все проведено "необычайно умело" и внятных объяснений самого "метода внедрения" нет.

Автора отчета больше всего беспокоило то обстоятельство, что все это время членам группы удавалось маскироваться под "настоящих журналистов". Они просто-напросто выступали с такой поразительной компетентностью, что в последние годы укрепили свои профессиональные позиции и таким образом стали обычными журналистами, никогда не раскрывавшими своих истинных целей.

Последнее повергло Аппельтофта в уныние. Если эти люди, тесная связь которых между собой объективно подтверждается (и отбросить этого нельзя), выступали так убедительно, как настоящие журналисты, то не означает ли это, что они с самого начала и были журналистами?

Отчет был подписан Нэслюндом и самим Почтальоном, то есть главным шефом "фирмы", который очень редко занимался внутренними делами отделов. Но этот отчет направлялся правительству и касался "расплывчатых" предложений о мерах борьбы с "группой внедрения". И, конечно же, предложения были отвергнуты.

Но здесь же прилагалась вырезка из газеты "Экспрессен", в которой журналист, явно выполнявший заказ "фирмы", цитировал Почтальона в той части, где тот в нескольких туманных словах выражал свои опасения в связи с проникновением на Шведское радио подобных людей и указывал, что в данном случае самое опасное, что им удавалось выступать как настоящим журналистам. На копии сохранились пометки от руки, подтверждавшие, что эти меры не будут приняты, но что группа замечена и о внедрении известно. Затем стояло нечто маловразумительное: мол, на рынке труда создаются юридические препятствия для применения прямых мер против условий найма в группу.

Аппельтофт догадывался, что это, очевидно, означало: "фирма" действительно обращалась к правительству с просьбой уволить самых известных в стране журналистов радио и телевидения с мотивировкой, что они были тайно внедренной коммунистической группой.

Нетрудно было догадаться, что это предложение натолкнулось на сопротивление политиков, стоявших как утес.

О трех журналистах имелись особые отчеты и докладные записки, но очень уж куцые. Тот из них, кто был шефом редакции "Факт" на ТВ-1, имел контакты с различными западногерманскими террористами. Здесь имелись "доказательства", в том числе различные фотографии будущего работника телевидения на митингах солидарности в Стокгольме против жестокого обращения западногерманского государства с захваченными западногерманскими "террористами". Многие из людей, запечатленных на этих фотографиях, были осуждены как террористы или застрелены в момент захвата и т. п.

Два других журналиста, на которых были составлены специальные справки, - Эрик Понти и один из шефов международной программы новостей "Раппорт". В 60-е годы они выступали и как редакторы газеты "Палестинский фронт". Они хорошо знали друг друга и три или четыре раза вместе ездили на Ближний Восток. Так что двое из бывших активистов пропалестинского движения добились решающего влияния на внешнеполитические передачи по радио и телевидению. Человек из "Раппорта" был, кроме того, что особо подчеркивалось, евреем и бегло говорил на иврите.

Аппельтофт отложил все, кроме того, что касалось Эрика Понти.

Отчет о curriculum vitae выглядел вроде бы совершенно нормально.

Студент Высшей торговой школы, в 1967 году перешедший в Высшую школу журналистов. В том же году он участвует в образовании пропалестинских групп и начинает издание газеты "Палестинский фронт". Затем обычные поездки в Ливан и Иорданию; наконец, сведения о получении спецподготовки в лагерях нерегулярных войск.